Часть 3. 
ИППО как выдающийся национальный просветительский и благотворительный проект 

Очень многоаспектный вопрос, но я попробую по порядку на него ответить. С точки реальных достижений и направлений деятельности ИППО всё, что Вами перечислено, всё имело место.

В первую очередь, Православное Палестинское Общество важной частью своей деятельности входит в историю Русской Православной Церкви. Общество осуществляло непосредственную связь и оказывало большую помощь Православным Патриархатам Востока – Иерусалимскому и Антиохийскому. Это прямо входило в уставные задачи.

С одной стороны, это была финансовая поддержка Патриархатов, а с другой, что самое важное, это была просветительско-гуманитарная помощь. Палестинское Общество с самого начала считало, что оно может быть максимально полезно Восточным Патриархатам тем, чтобы подрастающее поколение, дети оставались православными. Если нет православных школ, значит, дети пойдут учиться в католические и протестантские школы, они уйдут из Православия. Поэтому поддержка Православия – это, в первую очередь, было создание школ и педагогических училищ, чем мыи занимались.

Вторым направлением гуманитарной помощи со стороны Палестинского Общества была организация паломнического потока, который имел огромное значение не только для Русской Церкви и для русского народа, –он имел большое значение и для Иерусалима. Это была постоянная моральная и религиозная поддержка. Например, в Иерусалиме на Пасху до 6 тысяч и более русских людей собиралось. Это была очень значительная добавка к той арабской православной пастве, которая в Иерусалиме существовала. Вот представьте себе, сегодня у нас на Пасхув храме св. Иакова брата Господня собирается арабская иерусалимская община, это достаточно немногочисленная община. И вдруг шесть тысяч человек к ней присоединяются! Таким образом, надо осознавать важную роль паломничества не только для Русской Православной Церкви, нои для Вселенского Православия в целом. Это как раз была форма существования и взаимности на уровне Вселенского Православия.

То, что это одновременно было в России мощнейшим благотворительным проектом, тоже не приходится говорить. Пребывание паломникав Святой Земле, в том числе, здесь, на наших подворьях, обходилось ему первые две недели бесплатно вообще, просто вот побыл две недели, помолился, можешь уехать, не заплатив ни копейки. После этого 2-х недельного периода плата составляла 3 копейки в день, то есть почти месяцты живешь всего за рубль. Это конечно чисто символическая плата.

Практически ИППО являлось мощным национальным просветительским и благотворительным проектом. Вот что это такое было. По всей России были созданы епархиальные отделы Палестинского Общества. Вы знаете, где был создан первый отдел?

Да, в городе Якутске возник первый отдел. Буквально из всех уголков, из самой-самой глубинки русской земли шли люди, покупали льготные паломнические книжки, ехали в Иерусалим и здесь за 3 копейки в день жили. А если они задерживались после Пасхи и хотели еще прожить здесьв летний период, то это обходилось еще дешевле, считалось, что в летний период никого нет, в Иерусалиме пусто, и можно здесь житьна подворьях вообще бесплатно, и многие так и делали.

Я сказал, что не только благотворительный, но и просветительский проект. Потому что возможность лично прикоснуться к святым местам мощнейшим образом раздвигала сознание людей, по-настоящему укореняла в Православии. Одно дело, когда тебе батюшка за проповедьюв деревне глухой, в провинции, рассказывает, что есть где-то далеко святые места. Другое дело, ты сам приезжаешь в Иерусалим, и всем миром тебе собирают деньги, чтобы ты потом туда в родную деревню, в родной храм привез икону с печатью на ней «Благословение Святого Града Иерусалима», привез книжки, привез вот эти бесплатные листовки нашего Палестинского Общества с изображениями Святой Земли.

Батюшки работали не покладая рук во всех наших 52 епархиальных отделах. Читались лекции, показывались так называемые «туманные картины» с «волшебным фонарем». Что это было? Это была мощная просветительская работа. В условиях, когда Россия шла к революционнойкатастрофе, которая совпадала с катастрофой духовной, атеистической. И вопрос даже не только в том, что отменили большевики Бога илине отменили. Даже если бы не отменили, уже в 1905 году рост атеистических настроений в стране был чрезвычайным. И вот в этих условиях вдруг появляется организация, которая на своем знамени пишет: на святые места, на Родину Иисуса Христа идем. И обращались люди, прикоснувшисько всему этому. Это был важнейший просветительский проект даже чисто с идеологической точки зрения, а не только с точки зрения собственно религиозной.

Теперь, продолжая ответ на Ваш ветвистый вопрос, рассмотрим, что такое история Палестинского Общества для науки и в науке? Наука была одним из главных уставных направлений деятельности Палестинского Общества, и уже в 1907 году, когда отмечалось 25-летие Общества,в рескрипте на имя Председателя, великой княгини Елизаветы Федоровны, император Николай II подчеркивает, что за 25 лет Общество издало347 названий.

Это были и чисто научные книги и не только на русском языке, но и на греческом, немецком, французском языках. Например, супруга Василия Николаевича Хитрово Софья Доминиковна Хитрово перевела на французский язык и издала в Швейцарии «Древнерусские хождения» по просьбе французских ученых. Это было первое ознакомление европейской науки с русскими хождениями в Святую Землю.

Палестинское Общество вело огромную работу в самых разных направлениях. Вот там у нас на полке лежит несколько книжек, которые называются «Наблюдения за состоянием атмосферных осадков». Это специально изучалось здесь, и каждый месяц в приложении к нашемужурналу «Сообщения ИППО» публиковалось. А какая погода в Иерусалиме, а не выпал ли снег зимой, а если выпал, то какой массив снежного покрова?

Доктора, врачи приезжали и изучали состояние здоровья местного населения. Мы видели книгу доктора Германа, а она и отдельным изданием была, и в журнальном варианте – «О глазных болезнях жителях Палестины». Доктор Русской больницы Дионисий Федорович Решетилло, он сталпотом крупным деятелем медицинского факультета Московского университета (нынешней 1-ой Медицинской академии), издал специальное исследование «Лихорадки в Палестине». Мы сейчас с Вами описывали в составе нашей библиотеки книги Николая Александровича Елеонского «Горы и долины Палестины», «Леса и равнины Палестины», «Озера и реки Палестины». Кто еще это изучал? Что это такое, как не полноценныйнаучный проект по всестороннему изучению Святой Земли и, прежде всего, ее истории, истории Иерусалима и Палестины. Конечно, в первуюочередь, религиозной истории, в том числе, ветхозаветного периода, новозаветного периода и византийского периода.

Русские археологические раскопки – это отдельный разговор. В мае 1882 года создается Православное Палестинское Общество, а уже в ноябре1882 года В. Н. Хитрово подает докладную записку великому князю Сергию Александровичу о необходимости проведения научных археологических раскопок в Иерусалиме. У Общества еще нет денег больших, и Сергий Александрович из своих сумм выделяет 1500 золотых рублей на русскиераскопки в Старом Городе, и «Русское место» близ Храма Гроба Господня получило новое название «Русские раскопки». Многие старожилы Иерусалима до сих пор так говорят. Спросите у матушки Елизаветы, которая на Гефсиманском подворье живет, и она скажет: «ну, когда я ещена Раскопках жила». Это стало фактором культурной жизни всего Иерусалима.

 

Работу возглавляли крупные ученые, знатоки библейской археологии начальник Русской Духовной Миссии архимандрит Антонин и его друг немецкий архитектор и археолог Конрад Шик. Обретены были уникальные памятники: Порог Судных Врат, через которые Спаситель шелна Голгофу, древняя иерусалимская стена, которая показала, что, действительно, Голгофа находилась вне стен города, колонны храма Воскресения времен Константина. Главное, раскопки доказали подлинность Голгофы и подлинность Гроба Господня. С этого момента растаяли, как дым, все возражения протестантских и других авторов, искавших Гроб Господень и Голгофу где угодно, лишь бы в другом месте, как например, «Голгофа Гордона». Это было поистине великое научное достижение.

 

Дальше были раскопки в Иерихоне. В 1891 году была организована большая экспедиция во главе с академиком Н. П. Кондаковым, которая произвела раскопки на нашем «Иоасафовском участке». И когда мы сегодня ставим вопрос о научном возвращении в Иерихон, мы учитываем всю историю русского присутствия в Иерихоне, в том числе, и присутствия научно-археологического.

Нельзя не отметить и вклад в историю филологии. Вот мы сейчас с Вами описали и рассмотрели издания знаменитого греческого археографа Афанасия Ивановича Пападопуло-Керамевса. Ведь это тоже проект Палестинского Общества. Да, пригласил его для описания рукописей Патриаршей библиотеки Патриарх Иерусалимский Никодим. Но издать это описание Афанасий Иванович смог только после того, как его пригласили в Петербург, когда Василий Николаевич Хитрово лично принял участие в его жизни, лично нашел ему квартиру, обеспечил его заработком, шубой, потому что он приехал в петербургские морозы плохо одетый, по-южному.

А. И. Пападопуло-Керамевс – один из ярких примеров русско-греческих культурных связей и сотрудничества. Мы помним и чтим преподобного Максима Грека, грека из Афонского Ватопедского монастыря, который прибыл в 1518 году в Россию для перевода святых книг и навсегда остался в России. Он вошел в историю хотя и с прозвищем Грек, но как русский писатель, как русский богослов, и, кто знает, смог ли бы он стать таким жевыдающимся ученым и писателем у себя на родине. Мы чтим и помним великого русского иконописца и художника Феофана Грека, но мы что-тоне очень знаем, что он написал у себя на родине. Уникальная особенность нашей культуры состоит в том, что взаимосвязь России с Греческим Востоком и для самих греческих деятелей была плодотворною. В том числе, Афанасий Иванович Пападопуло-Керамевс не имел бы возможностине только издать, но и создать свои замечательные научные труды. Ему помогла в этом Россия, ему помогло Императорское Православное Палестинское Общество, которое взяло его в качестве одного из авторов в «Православный Палестинский сборник», которое устроило егов Петербургский университет профессором, которое финансировало его издания. Именно под шапкой Палестинского Общества вышли его главные труды, в том числе, труд всей его жизни – «Каталог греческих рукописей Иерусалимской Патриархии». Это тоже научная деятельность Палестинского Общества.

Стоит вспомнить и о сотрудничестве Палестинского Общества с Русским Археологическим институтом в Константинополе (РАИК). На деньгиПалестинского Общества директор института Федор Иванович Успенский предпринял свое научное путешествие по Сирии, описал Баальбек, другие древние памятники этого региона. Как сам Успенский сказал, уже подводя итог после 1917 года, «только две научных силы Россия выдвинула на международном уровне – это Императорское Православное Палестинское Общество и Русский Археологический институтв Константинополе». Других-то сил и не было. И продолжу цитату Ф. И. Успенского: «и вела Россия эту конкуренцию с другими народами, с другимидержавами, на чисто научном уровне, достойно, с успехом».

Поэтому, если мы сегодня говорим о возрождении Палестинского Общества, то мы должны говорить и о его научном возрождении, о возвращениивсего того наследия, которое накоплено, о продолжении работы в этом направлении, что собственно мы и пытаемся делать, издавая наши новые выпуски «Православного Палестинского сборника», в котором в специальном разделе всегда есть новые публикации по истории русского присутствия в Иерусалиме и в Святой Земле.

Начинаю с последнего вопроса. Выиграли, безусловно, все. Паломники выиграли, потому что такого размаха паломничества никакая Палестинская комиссия до создания ИППО не могла бы осуществить. В последнюю мирную Пасху XX века, в 1914 году, в одном только Иерусалиме находилось 6 тыс. русских богомольцев. Их сегодня с трудом можно было бы разместить во всех вместе взятых гостиницах Иерусалима, а мы размещали ихна своих подворьях. 6 тысяч паломников – принять, накормить, обслужить, отправить с кавасами и проводниками по святым местам, с караванамив Назарет, в Иерихон и в Хеврон, к дубу Мамврийскому – это было под силу только Палестинскому Обществу.

Мы с Вами уже говорили, что в Иерусалиме существовало консульство, и оно занималось дипломатическими делами и юридической защитой российских подданных. В Иерусалиме существовала Русская Духовная Миссия, и она занималась духовным окормлением русских паломников.В Петербурге была Палестинская комиссия, которая ведала собственно паломническими подворьями. Императорское Православное Палестинское Общество с самого начала и было задумано как некий выход из создавшегося «Бермудского треугольника»: МИД с консульством, Русская Духовная Миссия с Синодом в Петербурге и Палестинская комиссия. В таком «Бермудском треугольнике» уходили на глубину и тонули без следа очень многие благие начинания, просто потому, что эти три силы не всегда могли между собой договорится и определиться по отношению другк другу.

Вы спросили, в чем причина трений? Приведу лишь несколько примеров. Русская Духовная Миссия смотрела с обидой на то, что не она, а светскиеорганизации должны заниматься руководством и обустройством паломничества. Антонин (Капустин) всё время сетовал, что консулу приплачивалась половина жалованья из бюджета Палестинской комиссии — т. е. из бюджета церковного Вербного сбора, осуществлявшегося по храмам и монастырям Российской Империи. По официальной штатной смете из МИДа он получал слишком мало. Никто не хотел здесь быть консулом. Невозможно было прожить по дороговизне жизни, поэтому 2,5 тысячи руб. ему еще приплачивалось из фонда Палестинской комиссии, а потом Палестинское Общество это на себя взяло и тоже приплачивало.

А с другой стороны, консул, войдите в его положение: он единственное официальное лицо от России, он имеет инструкции из Петербурга, чтоон должен всем здесь руководить и определять всё. И вдруг Духовная Миссия ему не хочет подчиняться, Духовная Миссия требует выселить его секретаря из здания миссии, а секретарю просто больше негде жить. Вот тот же самый А. Г. Яковлев, более других сделавший для закрепления российских недвижимостей в Святой Земле, пока он не стал консулом, а был здесь сначала несколько лет секретарем консульства, ему не полагалось казенной квартиры, и он жил в «Дворянском приюте» при Русской Духовной Миссии, где ему просто выгородили квартиру. Вы знаете, где в здании Русской Духовной Миссии западная стена церкви, где трапезная теперь, вот это отделено было еще при архимандрите Антонине, там дальше была лестница в квартиру секретаря консульства. Нормально это было? Нет. Антонин справедливо жаловался? Справедливо. А консул справедливо должен был заботиться о том, где было жить его секретарю? Тоже справедливо. Противоречия были безысходные.

Палестинская комиссия, которую архимандрит Антонин (Капустин) называл не иначе, как «неизвестно, чем ведающая Палестинская комиссия», находилась в Петербурге. Старожилу Русского Иерусалима казалось смешным и странным, что в Петербурге существует учреждение, которое называется Палестинской комиссией и управляет… их здешней, иерусалимской жизнью. Но напомню, эта Палестинская комиссия во главе с Б. П. Мансуровым воздвигла Русские Постройки, и она очень много сделала. Да, постепенно она стала устаревать, да, постепенно развитие русского паломничества не вмещалось в ее рамки, да, она постоянно приходила в противоречие с той же самой Русской Духовной Миссией.

Выход из этого положения и попытался найти Василий Николаевич Хитрово, создавая Православное Палестинское Общество.

Палестинское Общество должно было быть православной организацией, но не церковной, и среди 48 членов-учредителей, которыхА. А. Дмитриевский перечисляет в своей книге, нет ни одного духовного лица.

Палестинское Общество есть организация державная, патриотическая, но не государственная. И среди членов учредителей – ни одного дипломата, ни одного представителя МИДа.

Это как бы лакмусовая бумажка, что Общество собирается работать без оглядки и на МИД, и на Синод. А как в этих условиях можно было быработать? Только если во главе Общества стоит лицо, непосредственно близкое к Государю Императору.

Василий Николаевич Хитрово учел весь болезненный опыт конкуренции церковных и светских инстанций на Русских Постройках, поэтому Палестинское Общество было создано как предельно широкая народная инициатива. Если рассмотреть упомянутый список48 членов-учредителей, среди них были и представители знати – князья и графы, и представители служилой бюрократии, бывшие министрыи товарищи министров, были и купцы, в том числе, Дмитрий Дмитриевич Смышляев, он как представитель купечества туда вошел. То есть, с однойстороны, широкая общественная инициатива, но, с другой стороны, возглавляемая авторитетным представителем династии — братом царя, великим князем Сергием Александровичем. И без этого династического возглавления машина между двумя полюсами широкой общественностине заработала бы.

Сергий Александрович мог противостоять МИДу, когда МИД на нас нажимал, и «продавливать» нужные решения. Когда в 1888 году консул Дмитрий Николаевич Бухаров испортил отношения и с Палестинским Обществом, и с архимандритом Антонином (Капустиным), т. е. Духовной Миссией, то Сергий Александрович поставил вопрос ребром: я не приеду в Иерусалим в 1888 году на освящение храма св. Марии Магдалины в Гефсимании, если там будет консул Бухаров. И консул Бухаров был смещен. В 1889 году Сергий Александрович «продавил» вопрособ упразднении Палестинской Комиссии при Азиатском департаменте МИДа и передаче всех дел и имуществ Комиссии Палестинскому Обществу. (Буквально «продавил», это видно по дневнику В. Н. Ламздорфа, который был тогда товарищем министра, а потом министром иностранных дел Российской Империи, кстати, хороший дипломат, такой немец, пунктуальный, но они все ненавидели великого князя Сергия Александровича, потому что считали, что он вмешивается не в своё дело).

По замыслу Василия Николаевич Хитрово, для того, чтобы нормально всё функционировало, должно было быть следующее распределение: Русская Духовная Миссия должна быть сердцем Русского Иерусалима, Консульство должно быть его головой – осуществлять политическое руководство, а Палестинское Общество должно быть его руками. Палестинское Общество всё делает. Оно берет на себя то, чего никогдане сможет сделать консульство, что ему и не положено делать. Оно берет на себя то, чего не может сделать Духовная Миссия. Таким образом была сделана попытка выровнять ситуацию, добиться гармонизации отношений в Русском Иерусалиме, в Русской Палестине. Вот в чем состоял замысел Палестинского Общества.

Получилось, в основном получилось. Хотя напряженность в отношениях была и после создания Палестинского Общества.

Были сложными отношения с МИДом, которое считало себя главным. МИД и сегодня так думает, что всё, что относится к национальным интересам России за рубежом есть преимущественно сфера деятельности МИДа. Отчасти так оно, наверное, и должно быть. Но есть же, наконец, и другие возможности сотрудничества и кооперации, что не всегда понимают те или иные сотрудники.

Были трения, по-прежнему, и с Духовной Миссией. Первоначально, в течение 1882–1889 гг., это был период весны, «оттепели». Архимандрит Антонин (Капустин), который привык держать «круговую оборону» и подозревал всех, и опасался всех, как бы немножко расцвел, что нашел союзника в Палестинском Обществе. И Палестинское Общество пошло ему навстречу, взяло на себя расширение финансирования Русской Духовной Миссии ровно вполовину, т. е. архимандрит стал получать в 2 раза больше денег на свою Миссию. Но в силу именно того, что Общество было казначейски очень прозрачным и очень забюрократизированным учреждением, ни одного рубля на гвозди не проходило без соответствующего отчета и бумаги, архимандрит Антонин попал вскоре, как он стал чувствовать, под «стеклянный колпак». Он попал в ловушку.С одной стороны, его как бы обогатили, дали в 2 раза больше возможностей, но с другой стороны, с него отчет стали требовать. А он привык«гулять сам по себе», как киплинговская кошка, как жил и работал 30 лет до появления Палестинского Общества.

Но Палестинское Общество по-другому работать не могло. Раз есть порядок отчетности, значит надо отдавать отчет. А Антонин, с другой стороны, тоже был прав. Я люблю иногда останавливаться именно на этом – на внутренней парадоксальности ситуации. У Антонина бывало так, чтоон тратил деньги на непредвиденные расходы. Вот он начал про какой-то участок переговоры, этот участок будет куплен только через два года, а «бакшиш» уже сегодня надо дать, иначе дела не получится. И он привык к этому, он привык, в известном смысле, к бесконтрольности. Он посылалотчеты в Синод в общем виде, потрачено столько-то, осталось в кассе столько-то, но без точной росписи, что на что потрачено.

В результате недоразумения начались очень быстро. В 1885 году сам великий князь Сергий Александрович специальным письмом просил Антонина взять на себя руководство строительством церкви св. Марии Магдалины. И когда она была построена, осенью 1888 года Сергий Александрович приехал на ее освящение. Иерусалимский Патриарх Никодим при участии того же самого архимандрита Антонина освятил церковь,и великие князья уехали. А потом началась зима, и на церковь, построенную и ландшафтно привязанную к крутому склону Елеонской горы, полились грязь, ручьи и дожди. И Антонин вынужден был принять какие-то срочные меры. На те самые дополнительные деньги от ПалестинскогоОбщества, выделенные для расширения штата Миссии, он решил построить опорную стену вокруг церкви против дождей и возможных оползней.А когда в конце 1890 года встал вопрос о приезде в Иерусалим наследника-цесаревича Николая Александровича, Антонин рассудил, что неудобно будет встречать наследника в только что построенной новенькой церкви с потеками грязными и разводами дождевыми на стенах. Иерусалимский камень отличается тем, что он впитывает влажность чрезвычайно, и стены храма Марии Магдалины пошли пятнами. Он посоветовалсяс архитектором Г. Франгья, и тот ему сказал, давайте ее покрасим. И ее покрасили масляной краской, чтобы дождь стекал. Без разрешения, без согласования.

Великий князь возмутился, что это было нарушением проекта, что церковь не должна была масляной краской краситься, что это неправильно, что Антонин без разрешения не имел права вообще приступать к какому-либо ремонту. А Антонин привык, что он сам себе хозяин, он забыл, что деньги дал император и великие князья, что строительством занималось Палестинское Общество, которое следит за всем этим, он забыл, что финансирование самой Русской Духовной Миссии осуществляет Палестинское Общество, и за него тоже отчитывается.

В результате получился скандал. Палестинское Общество в лице Василия Николаевича Хитрово не признало закономерным тех 9-ти тысяч рублей, которые потратил Антонин на несогласованный ремонт церкви Марии Магдалины. Антонин не решается напрямую жаловаться Сергию Александровичу, он пишет очень жалобное, но резкое по отношению к Палестинскому Обществу письмо великому князю Павлу Александровичу – любимому брату и другу Сергия Александровича. Всё рассказывает и говорит, что Палестинское Общество его разорило. Ну, конечно, не разорило,конечно, Палестинское Общество заплатило за него эти 9 тысяч рублей, но потребовало, чтобы из бюджета Миссии по 500 рублей в год на 17 летразделить и выплатить Палестинскому Обществу эти деньги как долг. А Антонин обиделся, возмущенно назвал это «неслыханной торговлей». Как писал потом Василий Николаевич Хитрово в одном из своих предсмертных уже писем, архимандрит Антонин всю жизнь боролся с Мансуровыми Палестинской комиссией, а умер в убеждении, что все-таки Мансуров был лучше, чем Хитрово, которого он сам же вызвал к жизни.

Проблемы сохранялись и позже. Последняя вспышка противостояния относится к 1910 году, уже при Елизавете Федоровне, когда последний дореволюционный начальник Русской Духовной Миссии архимандрит Леонид (Сенцов) ставит вопрос, чтобы все школы ИППО подчинить Русской Духовной Миссии, иначе какие же они православные, если начальнику Духовной миссии не подчиняются. А потом подготовил даже проект указа, чтобы вообще Палестинское Общество ему подчинялось, добывало деньги и отдавало в Русскую Духовную Миссию. Елизавета Федоровна написало ему очень мирное, очень благожелательное письмо, указав несколько пунктов, по которым имеются резкие расхождения.

Такая, достаточно напряженная ситуация сохранялась до самого 1917 года.

Но в целом, в результате работы ИППО в Палестине, выиграли все, и, конечно, Палестинское Общество себя и свою деятельность вполне оправдало.

Что касается документального наследия, то оно огромно, в подавляющем большинстве сохранилось. Молодые исследователи даже пугаются такого количества документов. Есть, конечно, вопросы или какие-то периоды, по которым у нас не хватает документов, но в целом история Палестинского Общества с 1882 по 1917 год хорошо документирована.

В последние годы (1990-2000-е) началось также активное изучение документов и их публикация. Вышел в свет двухтомник «Россия в Святой Земле», где собраны, в основном, материалы из Архива внешней политики Российской Империи. Но есть и документы, сохранившиесяв небольшом архиве ИППО в Москве, документы архива Святейшего Синода в Петербурге, где хранятся материалы по истории Палестинского Общества и Русской Духовной Миссии в Иерусалиме (РГИА). Так, в собрании Синода находится дневник архимандрита Антонина (Капустина) – уникальный, доныне еще не изданный источник, только сейчас мы начинаем его вводить в оборот. В Архиве внешней политики Российской Империи есть специальный фонд, который называется (не совсем правильно) РИППО, т. е. как бы Российское Императорское Православное Палестинское Общество, так Общество никогда не называлось, но простим это архивистам. Это огромный фонд. Его полностью еще никто никогдане описал. Это задача ближайших лет, если за нами будут молодые ученые, которые захотят это сделать. Мне бы хотелось сделать его описаниев виде книги, которая могла бы называться «Императорское Православное Палестинское Общество по документам архивов внешней политики Российской Империи». Просто не всегда силы и время есть.

Двухтомник «Россия в Святой Земле» стал настольной книгой и для церковных представителей Русской Духовной Миссии, и для наших дипломатов, которые занимаются не только Иерусалимом, а и Ближним Востоком в целом.

В настоящее время руководство Палестинского Общества планирует осуществить его переиздание, исправленное и дополненное. Скорее всего, это будет трехтомник, потому что помимо тех документов, которые у нас были, мы сможем включить даже некоторые документы, которые только что здесь, на Ваших глазах, были найдены в архиве и библиотеке Сергиевского подворья. Мы добавим и документы, которые нам удалось выявитьв архиве Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. По благословению Председателя Отдела внешних церковных связей (ОВЦС), нынешнего Святейшего Патриарха, а тогда митрополита Кирилла, и епископа Марка (Головкова) в прошлом году мы с Риттой Борисовной Бутовой имели возможность поработать в архиве Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Мы выявили около 300 документов, некоторые из них совершенно уникальной значимости. Это, прежде всего, переписка архимандрита Антонина (Капустина) с митрополитом Филаретом (Дроздовым),с цесаревичем Николаем Александровичем и т. д.

Большой массив документов находится в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ). Там находится, например, фонд великого князя Константина Николаевича, первого августейшего паломника в Святой Земле и председателя Палестинского Комитета. Там находится архив семьи Мансуровых, начиная с Б. П. Мансурова, знаменитого «Мансур-паши», который являлся строителем и создателем Русских построек, и который был главным двигателем и деятелем и Палестинского Комитета, и затем Палестинской Комиссии при Азиатском департаменте МИДа. Там находитсяархив знаменитого посла в Константинополе графа Игнатьева. По-настоящему, всё это должно входить в круг наших знаний о Святой Земле,о русско-палестинских связях, о Русской Палестине. Работы предстоит много. Архиепископ Берлинский и Германский Марк обещал, что даст нам некоторые документы по истории послереволюционного состояния и зарубежного Палестинского Общества, и Русской Духовной Миссиив Иерусалиме в юрисдикции Зарубежной Церкви.

Получается, что изучать предстоит еще много всего.

Конечно, поэтому нужно создавать Научный центр. Помимо того, что Палестинское Общество явилось одним из учредителей Русского Исторического Института (РИИ) и сейчас планируется создание его отделения в Иерусалиме, я считаю необходимым, уже сейчас приступитьк формированию и созданию Научного центра Палестинского Общества на Сергиевском подворье – для изучения той библиотеки и того архива, который сегодня оказался у нас в руках. Кроме того, мы знаем, что очень многие документы рассредоточены в муниципальных и государственныхархивах Израиля. Это тоже очень важная тема: уникальные документы могут оказаться и в зарубежных собраниях.

Конечно, многие документы дублируются. Но, конечно, есть и целые категории уникальных документов, которых нигде больше нет. Например, переписка Управления русскими подворьями, которое было здесь, на Сергиевском подворье, с местным русским консульством, находившемся через дорогу, всего в 200 метрах отсюда, или с Русской Духовной Миссией, до которой 5 минут идти. Тем не менее, писались письма и бумаги – «милостивый государь, примите заверение в моем неизбежном почтении» – по любому поводу, если килограмм гвоздей нужно купить или решить вопрос, чтобы выдать паломнику потерянный паспорт или еще что-то, – всё равно возникала переписка. И на полках нашего архива есть «копировальные книги», как они назывались, в которые заносились копии писем. Вот написал Павел Иванович Ряжский, управляющий русскими подворьями, письмо консулу, – и в эту тетрадку переписывается это письмо для потомства. Я образно говорю «для потомства», для отчетности,конечно же, но мы благодарны, что это для потомства оказалось.

Что касается библиотеки Сергиевского подворья, даже учитывая, что собрание сохранилось не полностью, даже фрагментарно, тем не менее,здесь есть книги, которых нет в Москве и московских библиотеках.