12.  Донесение Н.Р. Селезнева директору Канцелярии Министерства иностранных дел в Париже А.Ф Шебунину

25 февраля 1920 г.

Отпуск 12/25 февр[аля] 1920 г. № 14. Его Превосходительству Господину Директору Канцелярии Мини- стерства Иностранных Дел       

Имею честь доложить Вашему Превосходительству, что по предложению товарища министра А.А. Нератова и других членов Палестинского О[бщест]ва я выехал в июне 1919 года из Екатеринодара в Иерусалим со следующим удостоверением. Departement Diplomatique pres le Commandant en chef du forces armies dan le sud de la Russie:     

Le Departement Diplomatique certifie l’instité du porteur du présent monsieur Nicola Sélezneff, administrateur des hospices et des biens de la Société Orthodoxe de Palestine, qui se rend a Jerusalem pour reprende ses fonctions accompagné de son éponse madame Alexandre Sélezneff. Ekaterinodare, le 5/18 avril 1919, № 502 Le Chef de la Chancellerie Politique du Departament Dipoloatique:/signé/ Tatichtcheff”[1]. и следующей визою английской военной миссии на моем паспорте: “Permission is given to Nicolas Selezneff to proceed with his to Jaffa. M-r Selezneff is the Administrator of the Orthodoxe Society of Palestine at Jerusalem. Ekaterinodar 28/4 [19]19 Authority Bailforse Telegram – 1-330-19-th May 1919 British Military Mission. South Russia P/ 479 28/4 [19]19”[2]       

25-го июля 1919 г. я прибыл в Палестину, проехав от Константинополя до Иерусалима по железной дороге и посетив по пути учреждения Палестинского Общества в Сирии и Галилее. Имущество Общества я нашем в следующем виде:     

Сирия. Школы О[бщест]ва числом 77 были закрыты турецкой властью, и имущество их в большей своей части было захвачено мусульманским населением для своих школ и собственной надобности. Функционировала все время войны только Дамасская школа при патриархии. Остатки школьного имущества хранятся у неизвестных нам лиц, часто в плохих условиях, порой теряются, расхищаются. Учителя школы, на которых по циркуляру Канцелярии О[бщест]ва возлагалось хранение школьного имущества, были высланы турецкой властью из района своих школ, взяты в войска и фактически охранять имущество не могли, да и не смели, т.к. их обвинили тогда в русофильстве, измене[3] и отдавали под военный суд, что и наблюдалось.     

Хранение остатков имущества стоит нам денег, от долгого хранения в плохих условиях оно портится и обесценивается, и я опасаюсь, что наступит момент, когда плата за хранение превысит стоимость имущества.     

Галилея. В Назарете все имущество учительской[4] семинарии и подворья захвачено и расхищено турками. Ныне подворье занято английским военным управлением в порядке реквизиции. В Хайфе подворье Сперанского стоит без дверей, [….]с разбитой крышею, занято англичанами. Сад вокруг подворья вырублен. Из доходного дома Общества, что на берегу моря, англичане выселили нашего арендатора из магазина и заняли дом с 1-го октября 1919 г. под почтовую контору без платы. Частные лица давали за этот дом 330 £ в год. Свободный участок земли перед домом губернатор Хайфы отвел под базар, лишив нас и здесь арендной платы в 100 фунтов. Имущество 18 школ также расхищено.     

Иудея. Подворья Общества в Иерусалиме были заняты в начале войны турками, а 26-го ноября 1917 года англичанами. Все имущество гостиниц, общих паломнических палат, кладов, запасных магазинов, мастерских турки захватили, расхитили, вывезли даже из города. По Яффской улице и на дороге от этой улицы к Сергиевскому подворью отрезали полосу земли от наших подворий для расширения улицы. Много деревьев вырублено, некоторые цистерны разрушены, большой барак /Яффский/ уничтожен. Также разрушены бараки Мариинского подворья, пожарная станция и т.д. Неприкосновенными остались: подворье Вениаминовское, богадельня для старушек и Александровское, где церковь и порог Судных Врат. Ныне Сергиевское подворье занято военной полицией и квартирами офицеров; в Елизаветинском – канцелярия интендантства и склады его; в Мариинском – гражданская тюрьма; в Николаевском – строевая часть; в Духовной Миссии (часть ее возвращена монахам) – окружной суд и медицинская часть; больница отдана англичанами городскому управлению; в доме консула какой-то приют; в доме секретаря консула недавно стояла воинская команда.     

Бет-Джальская женская учительская семинария разгромлена турками: вся обстановка вывезена, барак детского сада и хозяйственные постройки уничтожены, двери, рамы и ставни в большом числе расхищены, разбито более 400 стекол, *вырублены деревья*[5], крыша разрушена, потолки грозят падением, каменная ограда вокруг усадьбы обрушилась. В женских монастырях на Елеонской горе и в селен[ии] Горнем, в Иерусалиме и его окрестностях проживают более 450 монахинь и русских паломниц, застигнутых войною в Палестине. Было более 700, но человек 260 умерло от истощения и болезней во время войны и первых месяцев занятия англичанами Иерусалима, бедствуют на протяжении 40 [неразб.]. Они и ныне, живя в сырых и холодных помещениях арабских домов и старых полуразрушившихся греческих монастырей, а в это время в теплом и сухом Мариинском подворье *волею английского губернатора*[6] поселены арестанты.     

О положении имущества Палестинского Общества и русских[7] паломниц *в Иерусалиме*[8] я в сентябре лично доложил Российскому посланнику в Египте А. А. Смирнову, которому сообщаю о всех моих шагах по охране имущества О[бщест]ва и от которого имею постоянную поддержку в моих начинаниях.     

Счет об убытках Палестинского Общества подсчитан и подан мною в Константинополе через А. А. Смирнова в следующих цифрах: по Иудейским учебным заведениям в сумме 560.000 франков, по учреждениям Общества в Иерусалиме 3.000.000 франков, по Галилейским учреждениям в 1[9].190.000 франков, по Сирийским – 880.000 франков. Общая стоимость имущества ППО около 15.000.000 франков, по нынешним ценам, кроме стоимости земли.     

Чтобы спасти разбитые войсками и давно не ремонтированные здания от дальнейшего разрушения их зимними дождями, пришлось приступить к ремонту крыш, дверей, окон в Александровском, Вениаминовском подворьях, Бет-Джальской семинарии и даже в Сирийском, занятом англичанами, что стоило несколько сот фунтов, занятых мною на этот предмет *у частных лиц*. Кроме произведенных расходов на ремонт у меня есть текущие расходы по охране имущества, по содержанию Александровского подворья, где чтение псалтыря и синодика у Порога Судных Врат ведется по старому, Вениаминовского подворья, где живут 35 старушек, Бет-Джальской семинарии. Кроме того уплачиваю по возможности вклады паломницам, внесшим свои[10] деньги в контору подворий и теперь бедствующих без денег; поддерживаю неимущих старушек в их полуголодном существовании. Для покрытия этих расходных статей приходится изыскивать средства на местах, чтобы не оставлять имущества Общества без надзора и ухода, чтобы не оставлять позиций Общества свободными.     

Правовое положение мое и Общества оставляет желать многого. Военный губернатор Иерусалима, полковник Сторс, не желая при распоряжении имуществом О[бщест]ва считаться с третьим лицом, отказался признать меня управляющим подворьями, ссылаясь на то, что я не был в Иерусалиме во время занятия города англичанами. Кроме того, оставленный надзирающим за подворьями во время войны ис[полняющий] об[язанности] бухгалтера Управления подворьями турецкий подданный и грек по происхождению К. Н. Петропуло заявил мне при свидетелях, что не признает власти в России генералов Колчака и Деникина, и отказался повиноваться распоряжениям Российского посланника в Египте А. А. Смирнова о сдаче мне дел и имущества О[бщест]ва. Он указал англичанам, что мои полномочия на управление подворьями (до войны я был помощником управляющего, заведующим хозяйством подворий) не от Совета Общества, а от правительства генерала[11] Деникина. Англичанам такое заявление дало лишний повод к отводу меня, т.к. Петропуло, получая от них 20 фунтов в месяц, является не защитником интересов Общества, а их покорным слугою. Невзирая на создавшиеся затруднения, я при поддержке испанского консула в Иерусалиме оберегаю, насколько возможно, интересы Общества и бедных русских паломниц, застигнутых здесь войною. А. А. Смирнову не удалось добиться в Каире признания моих полномочий, англичане ответили, что передали этот вопрос на разрешение в Лондон. *Последнее время испанск[ое] консульс[тво]  обратило внимание начал[ьника] полит[ического] отд[ела]  ген[ерал]-губ[ернатора] на нерешенное положение с охраной имуществ. Майор Валид, он же старший священник армии, обещал улучшить мое положение, но в первое представление ответа не получил, а какой будет ответ, неизвестно*[12]. Местные английские власти не считались и не считаются с интересами частного благотворительного просветительного учреждения, ни с нуждами нескольких сот русских паломниц, ни с правом собственности юридического лица – Палестинского Общества. Наше имущество рассматривается англичанами с точки зрения их собственных удобств и мелких интересов интендантства.     

Подробный доклад о положении имущества Палестинского Общества послан мною в Таганрог через Константинополь 14-го декабря 1919 г. Этот доклад отправлен Анатолию Анатолиевичу Нератову с посольским курьером. Другой доклад я отправил в Стокгольм на имя советника посольства Бориса Валериановича Андреева с просьбою переслать его при оказии в Канцелярию Общества в Петрограде. Настоящий доклад представляю Вашему Превосходительству и покорнейше прошу известить Председателя Общества князя Алексея Александровича Ширинского-Шихматова и других членов Общества и Совета его, если они находятся за границею и адреса их Вам известны, о положении дел П.П.О. в Св[ятой] Земле и о моем пребывании в Иерусалиме.     

Наше бесправное положение тяжело, материальное существование мое не обеспечено, при существующем положении я должен быть очень осторожен в своих действиях и в то же время предприимчив, чтобы не упустить момента и не причинить ущерба интересам Общества. Я не имею возможности получить необходимых мне разрешений от правомочных членов Совета Общества и не имею права выходить далеко за пределы инструкции для управления подворьями. Между тем, отношение местной английской власти к имуществу Палестинского Общества оставляет желать многого. В связи с событиями в России наше положение может даже ухудшиться. В своих объяснениях с местными властями я держусь положений, что Православное Палестинское Общество есть частное благотворительно-просветительное учреждение, основанное и содержимое боголюбивой частью русского народа, и по свое природе не может принадлежать той его части, которая отреклась от Бога и от родины. Никаких политических целей О[бщест]во не преследовало и никаких материальных выгод в Палестине не искало. Оно заботилось о паломниках, и в будущем должно заботиться о них, независимо от строя, который установится в России, независимо от господства той или другой политической партии. Паломничество русского народа *ко Св[ятому] Гробу Господню*[13], начатое киевлянами при св[ятом] Владимире, возобновится теперь с особой силой, т.к. много на Руси обиженных, измученных и осиротевших, ищущих утешения в молитве. Как учреждение, служащее религиозным потребностям русского народа, Палестинское О[бщест]во стоит вне политики и вне партий.     

Признание этой позиции Общества со стороны английского правительства сохранило бы боголюбивой части русского народа его учреждения в Св[ятой] Земле от возможных посягательств в будущем *как иностранцев и иноверных, так и тех групп русских граждан*[14], которые разрушают всякие религиозные установления и нажитое предками народное достояние. Евреи выражают желание взять в аренду или приобрести[15] в собственность наши подворья и год назад не без ведома английского губернатора зондировали в этом отношении почву у испанского консула. *Вопрос об аренде здания Духовн[ой] Миссии восходил на решение Российск[ого] посланника в Египте*[16]. Признание большевиков воюющей стороною может быть чревато последствиями для имущества Палестинского Общества: на него могут наложить руку местные власти до окончания гражданской войны, а коммунисты с удовольствием  передадут права на него тому, кто дороже заплатит[17].      Ввиду вышеизложенного имею часть просить содействия Вашего Превосходительства к установлению доброжелательного отношения английского правительства к имуществу П.П.О в Св[ятой] Земле в духе признания особых условий, обеспечивающих неприкосновенность его; к признанию моих уполномочий на управление имуществом О[бщест]ва, что также послужит охране и неприкосновенности его; к возвращению управления Сергиевского и Мариинского подворий, необходимых для размещения паломниц, находящихся в Иерусалиме; *к выдаче мне ссуды на покрытие указанных выше расходных статей по управ[лению] имущ[еством] О[бщест]ва*[18].      Если Вам угодно получить дополнительные сведения о положении дел Пал[естинского] О[бщест]ва, я всегда к услугам Вашего Превосходительства.     

Сейчас старший драгоман русского консульства г. Фарадж, состоящий ныне при испанском консульстве, известил меня, что получено письмо от майора г. Важда с уведомлением о признании меня агентом Палестинского О[бщест]ва, но с условием зависимости от испанского консула. Это обстоятельство значительно улучшает положение, но ввиду приведенных мною соображений об особой позиции О[бщест]ва, желательно, чтобы признание моего служебного положения произошло на верхах английского правления, если, конечно, Ваше Превосходительство находите это нужным для пользы О[бщест]ва.       

ISA. Д. 837/2-פ. Пагинация отсутствует. Пагинация отсутствует. Рукопись рукой Н.Р. Селезнева.     

Текст документа без сохранения особенностей орфографии и оформления опубликован: Русская собственность в Святой Земле по документам ГА Израиля / Публ. Ю. А. Грачева, Н. Н. Лисового, И. Ю. Смирновой // Православный Палестинский сборник. Вып. 108. М., 2012. С. 138-143.

Екатеринодар 28/4 [19]19 Официальная Bailforse телеграмма – 1-330-19-thMay 1919 Британская военная миссия Юга России. P/ 479 28/4 [19]19»